А что, если не ждать пенсии от государства и задуматься о будущем не в горизонте очередного отпуска или покупки автомобиля, а лет на 30 вперед? Зимний опрос ФОМ показал, что относительное большинство россиян, почти треть, вложили бы свободные средства в недвижимость. Такие инвестиции традиционно считаются надежными, да и рынок, особенно в Москве, еще недавно демонстрировал рекордный рост цен.

Последние 30 лет жилье дорожало в большинстве стран мира. Проблема в том, что точки роста никто не мог предсказать. Тот, кто в 1970-х купил домик в Ирландии, тогда бедном европейском захолустье, сейчас миллионер, а вложившийся в недвижимость благополучной Швейцарии, богатой Германии или бурно растущей Южной Кореи подсчитывает убытки.

Представление, что недвижимость в долгосрочной перспективе растет всегда, – миф. Йовинд Этрхейм и Сольвейг Эрландсенз из Банка Норвегии разоблачили его на примере своей страны. Они рассчитали реальные цены норвежской недвижимости за последние два столетия. В номинальном выражении цены все время росли как на дрожжах. Но в реальном, то есть с учетом инфляции, с начала XIX до начала XXI в. цены увеличились всего вдвое.

Реальный доход – существенно меньше 1% годовых. Причем за XX в. цена вообще мало изменилась. Правда, с середины 1970-х, когда в Норвегии начался нефтяной бум, жилье стало резко дорожать. Но этот прирост был почти полностью съеден мощным откатом в конце 1980-х-начале 1990-х. Сейчас цены снова растут, но они лишь на четверть выше, чем 100 или 30 лет назад. Норвежские экономисты заключают, что реальные цены на недвижимость с ростом ВВП не коррелируют.

Даже если забыть о Норвегии, по данным Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР), в большинстве стран мира период 1970–1995 гг. был для инвесторов в недвижимость мертвым сезоном. Бурный подъем последних 5–10 лет слишком похож на пузырь, и никто не гарантирует, что через 30 лет цена на квартиру в Москве, Рейкьявике или Сиднее будет выше, чем сегодня. «На недвижимости можно гарантированно заработать в долгосрочной перспективе, только если сильно диверсифицировать свои вложения», – допускает экономист ОЭСР Кристоф Андрэ. Вот только покупать квартиры в разных городах и странах могут себе позволить лишь очень богатые люди, которым нищая старость и так не грозит.

Сберегать с помощью акций россияне не готовы. По данным НИСПа, формально ценными бумагами владеют 11% граждан, что не так уж мало: например, в Южной Корее – 8%. Но если разобраться, купивших акции на свои деньги – менее 3%, остальные получили их на родном предприятии в обмен на ваучеры. Народные IPO “Роснефти”, Сбербанка и ВТБ, возможно, сделают этот инструмент более модным, но и в них приняло участие менее 0,5% взрослого населения страны.

Акции на первый взгляд куда более рискованное вложение, чем недвижимость. Но и здесь исторические данные позволяют отказаться от, казалось бы, очевидных представлений. Индекс S&P500 в реальном выражении за последние 30 лет вырос в 2,5 раза. С 1872 г. можно найти только один момент, когда по прошествии 30-летнего периода фондовый рынок оказывался в минусе, – это период сразу после «черного четверга», 24 октября 1929 г.

Рядовой инвестор имеет неплохие шансы заработать на акциях больше, чем на недвижимости: достаточно купить паи индексных фондов, слушать финансовые новости и ждать. Главное – терпение и хорошие нервы, а уж индексы со временем точно поднимутся. Но у людей редко хватает терпения. Статистика – вещь полезная, но, когда речь заходит о достатке в старости, хочется гарантий. Поэтому озабоченные неблизким будущим люди в России идут не на биржу, а в пенсионные фонды.